ГЕНЕРАЛЫ И ЧЕТВЕРТАЯ ВЛАСТЬ

ГЕНЕРАЛЫ И ЧЕТВЕРТАЯ ВЛАСТЬ
ГЕНЕРАЛЫ И ЧЕТВЕРТАЯ ВЛАСТЬ
ГЕНЕРАЛЫ И ЧЕТВЕРТАЯ ВЛАСТЬ
Фото: pp.userapi.com

В одном из московских издательств готовится к печати книга военного журналиста, полковника запаса Геннадия Алехина «По ту сторону войны». Почему была проиграна информационная война в первую чеченскую кампанию, как выстраивались взаимоотношения генералов и журналистов в зоне боевых действий и т.д. Эти и другие вопросы информационного обеспечения не потеряли актуальность и сегодня. Наоборот, приобретают исключительную важность. Особенно в контексте событий в Сирии, на Украине. В центре повествования- генерал Геннадий Трошев, одна из ключевых фигур недавних событий на Северном Кавказе. Предлагаем вашему вниманию отрывок одной из глав книги.

Бытует мнение, что генералы боялись или сторонились прессы. В советские времена высшая армейская каста находилась вне критики. Трудно себе представить, чтобы в центральных газетах, не говоря уже о военной печати, подвергся критике командир дивизии или, не приведи Господь, командующий войсками округа. Если только командир полка или рангом ниже. Однако в период перестройки ситуация кардинально изменилась. Стоит лишь вспомнить разоблачительные, даже язвительные статьи о людях в лампасах в журнале «Огонек» или в газете «Московский комсомолец». Хотя, надо признать, подобные публикации носили нередко конъюнктурный характер и далеко не всегда были достоверными. В период развала страны только ленивый не критиковал генералитет. Были и такие времена, когда офицеры стеснялись надевать форму в публичных местах.

Закончилась перестройка, началась перестрелка. На пространстве бывшего СССР один за другим вспыхивали конфликты, именуемые горячими точками. Вскоре запылал и Северный Кавказ. Тенденция негативного отношения к армии сохранилась. Более того, приобрела новый размах. Подогреваемая многими представителями СМИ, всевозможными правозащитными организациями и демократами первой волны, она имела сокрушительную силу и ее главным итогом стало то, что в гражданском обществе человек в погонах перестал восприниматься как защитник своего Отечества. Многократно возросло число уклонистов, дезертиров. Вновь и вновь всплывала тема дедовщины и армейского произвола. Вереницы солдатских матерей, штурмующих КПП воинских частей с призывами не посылать своих сыновей в Чечню и другие горячие точки, стали привычным явлением. Даже в годы Великой Отечественной войны, когда число попавших в плен исчислялось миллионами, трудно представить себе подобную картину. Тогда все рвались на фронт.

Неудивительно поэтому, что многие офицеры, генералы в том числе, прослужившие не один десяток лет в дальних гарнизонах, прошедшие Афган, перестали доверять прессе. Некоторые сломались, покинули армию, а наиболее предприимчивые сменили мундиры на малиновые пиджаки.

Высокие генеральские чины стали шарахаться даже от своей подведомственной прессы. Вспоминается такой случай. Летом 1993 года на базе учебного центра под Волгоградом командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал А. Митюхин проводил сбор руководящего состава. Корреспондентам окружной военной газеты, мне и фотокору Виктору Забаште, было поручено осветить это событие в газете. Выждав паузу, когда командующий освободится, мы решили, как и положено в таких случаях, представиться ему и доложить о цели нашего прибытия. То, что произошло после нашего доклада, повергло в шок не только нас, но и многих генералов и офицеров, присутствующих на полигоне. Митюхин в буквальном смысле выдворил нас с полигона, не стесняясь в выражениях. Суть его гневного монолога сводилось к «нечего вам, писакам, тут делать».
На памяти Забашты, который помнил еще времена И. Плиева (легендарного командующего, фронтовика, руководившего округом в 1960-х), никто в таком тоне не обращался даже с самым молодым лейтенантом дивизионной газеты. Вполне допускаю, что у Митюхина в тот день было плохое настроение. Конечно, есть дела и поважнее, государственного масштаба. Армию втянули тогда в политические дрязги, что называется, по полной. Вспомнить хотя бы октябрь 93-го и расстрел Белого дома, затем начало нового конфликта с участием военных, который назывался «наведением конституционного порядка».

В такой, без преувеличения, тяжелейшей и взрывоопасной ситуации в стране общество черпало всю информацию с помощью газет и телевидения. Люди хотели знать правду о происходящих событиях. Информационная составляющая приобретала все большее значение. И многое зависело от генеральского корпуса.

Кстати, первые попытки установить тесные и доверительные отношения с прессой предпринял генерал П. Грачев. Пресс-конференции и брифинги стали обычным явлением. Несмотря на шквал критики в свой адрес, он частенько давал интервью многим ведущим изданиям. При Грачеве впервые стали поощрять не только военных журналистов, но и представителей гражданских СМИ. Даже баллы прессы стали закатывать на Арбате, где столы ломились от всевозможных яств и горячительных напитков. Ведущие редакторы задабривались дорогими подарками. Но подобные мероприятия носили скорее показушный характер, главной проблемы они не решали. Нужны были новые подходы, иная система работы.

Первые (конкретные!) предложения об информационном обеспечении в условиях локальных конфликтов были выработаны не в больших кабинетах министерства обороны, а в тесной комнате пресс-центра СКВО. В то время возглавлял его полковник Яков Фирсов. Он разработал комплекс мер о едином информационном пространстве в условиях локальных конфликтов. Наработки легли на стол генерала Митюхина. До начала боевых действий оставалось еще полгода. Командующий отнесся к предложениям подчиненного равнодушно, бумаги сунул в долгий ящик. Больше к этому разговору не возвращались. Мол, не высовывайся, в Москве сами все придумают. И в столице что-то думали. Видимо, не сидели сложа руки. Но, судя по первым месяцам, да и всей первой чеченской кампании, кроме запретов и, по сути, введения цензуры, ничего так и не придумали.

А вот будущий начальник генерального штаба Анатолий Квашнин отнесся к предложениям Фирсова серьезно. Новшества постепенно, пусть со скрипом, но стали внедряться. Обозначились контуры конкретной, плановой работы. Анатолий Васильевич обычно сторонился прессы. Но сыграл большую роль в переломе всей информационной работы, особенно во вторую чеченскую кампанию. Мало кто знает, но перед тем как наши войска форсировали Терек и начали с нескольких сторон брать мятежную республику в клещи, Квашнин имел предметный разговор с руководителями ведущих телекомпаний страны. Например, с О. Добродеевым. Встречи носили неформальный характер. Были выработаны четкие правила поведения журналистов в зоне боевых действий, порядок взаимодействия и подачи информации.

Появились и ньюсмейкеры в генеральских погонах, о чем я уже рассказывал в предыдущей главе. Наиболее важные и ключевые события хода войны регулярно комментировали генералы В. Казанцев, Г. Трошев, В. Шаманов. Это обстоятельство не однозначно воспринималось даже в высоких кабинетах генштаба. Геннадия Николаевича, например, нередко упрекали за частое появление на телеэкране: не солидно, мол, командующему комментировать не самые громкие события.

Трошев хорошо понимал, сам не раз прочувствовал, как тяжело публично говорить о тактических просчетах и боевых потерях. Но и умалчивать об этом нельзя, ведь в противном случае общество перестает доверять официальным источникам. В этом плане показателен пример с 6-й ротой десантников, принявшей неравный бой под Улус-Кертом с превосходящими силами боевиков.

В штабе группировки случился ступор. Пожалуй, впервые за последние месяцы боев. Москва молчала, руководство в Ханкале также решило пока ничего не сообщать прессе. Но шила в мешке не утаишь! Меня ежеминутно дергали журналисты информагентств и телевидения, расспрашивая о больших потерях в горах.
— Что говорить? — допекал я, в свою очередь, оперативников штаба, которые уже получали донесения из штаба Восточной группировки. Те только разводили руками. Скажи, мол, что-нибудь. Потом разберемся.
— Ничего себе, скажи что-нибудь! Нужна информация!

Но затем и вовсе поступила команда — до особого распоряжения журналистам ничего не выдавать.
В общих чертах я, конечно, владел информацией, но донесения поступали в течение суток. Ровно столько шел бой на высоте 776. Сведения разнились. Однако молчать было нельзя. Честно скажу, несколько слукавил. Во-первых, имел приказ от начальства пока не разглашать информацию. Во-вторых, «помогли» сами журналисты. Задали вопрос о крупном боестолкновении совсем в другом горном районе Чечни, в 100 километрах от реального места боя. Что ж, какой вопрос — такой ответ! Я прокомментировал, что в том районе, где указал репортер, боев в данный момент нет. В остальном информация уточняется. Казалось бы, и не соврал. А у самого кошки скребут на душе. Прилетел на вертушке Трошев. Я к нему. Коротко переговорили. Он был уже в курсе и владел полной информацией. Я объяснил настырность журналистов, которые штурмуют меня, пытаясь добиться информации, а сами толком не знают, где и что произошло. Сам был свидетелем, как некоторые штабники советовали генералу умолчать об истинных потерях. Трошев размышлял недолго.

— Геннадий, собирай журналистов. Срочно!

Он точно знал: любая правда — лучше сладкой лжи. Трошев первым рассказал о бое в горах, о потерях. Четко, взвешивая каждое слово, акцентировав внимание на причинах случившегося и общей ситуации. Добавлю, что к тому времени генерал уже не возглавлял Восточную группировку. Казанцев находился в госпитале, у него прихватило сердце. На месте Трошева другой сослался бы на обстоятельства, мол, обращайтесь к десантникам. Мог бы и вовсе промолчать или отделаться дежурными фразами. Но Геннадий Николаевич принял удар на себя.
В такой же, мягко скажем, нестандартной ситуации оказался в августе 96-го и генерал Константин Пуликовский. Все помнят его знаменитый «ультиматум». Он обстоятельно, конкретно описал те трагические события в своей книге «Украденное возмездие». Боевикам удалось проникнуть в город и захватить важные объекты. Масхадов наверняка понимал, что, даже стянув в Грозный все свои отряды, он все равно окажется в кольце. Авантюра чистой воды в военном отношении! Зато в политическом плане — верный козырь. В Москве избирали Б. Ельцина на новый срок. К тому же явно кто-то из Кремля подсказал Масхадову ударить именно в этот момент. Слив информации, откровенное предательство в высших эшелонах власти в первую чеченскую войну явление, увы, не редкое. Достаточно вспомнить лето 95-го, когда боевиков прочно заперли в горах. И вдруг последовала команда: «Отставить». Трудно представить, какие чувства испытывали в тот момент генералы А. Куликов, Г. Трошев, В. Булгаков. В частях группировки в тот период открыто говорили о предательстве Москвы.
Пуликовский через журналистов обратился к жителям с предложением покинуть город в течение 48 часов по специально представленному коридору через Старую Сунжу. Тогда удалось полностью заблокировать город: мышь не проскочила бы! Тщательно продуманный план, по всем правилам военного искусства, во многом был использован через три года в январско-февральской операции 2000 года.
В августе 96-го в Москве праздновали победу Ельцина на выборах, а в Грозном отмечали свой триумф — боевики обрели «независимость», что было закреплено в Хасавюртовских соглашениях. Военных в очередной раз подставили и унизили.

И все же кавказские войны сформировали целую плеяду настоящих, выдающихся генералов, которые не в самый лучший период российской истории проявили высокие качества защитника Отечества, не запятнали честь мундира, не увильнули от решения сложнейших задач, главная из которых — не допустить развала страны.
Генералы А. Квашнин, В. Казанцев, Г. Трошев, А. Шаманов, В. Булгаков, С. Макаров, В. Молтенской, А. Отраковский, К. Пуликовский, А. Наумов. Список можно продолжить. И сыновей своих не держали в теплых штабных кабинетах, не пристраивали в крупные государственные корпорации и коммерческие фирмы.
Старший сын генерала Казанцева получил тяжелое ранение в ходе первой чеченской. Из той же когорты военных сыновья генерала Пуликовского, старший Алексей погиб в 1995-м и был посмертно награжден орденом Мужества, с воинскими почестями похоронен в Краснодаре. В Чечне, в том же 95-м, погиб сын у генерала Г. Шпака (гвардии лейтенант ВДВ). С честью выполняли свой долг дети погибших генералов А. Отраковского, А. Рогова, Е. Скобелева.

Конечно, в боевой обстановке многое зависит от доверия и даже симпатий. Знаю точно: своеобразная система «свой — чужой» срабатывает не только на борту боевых самолетов, но и в глубине человеческой души. Особенно на фоне обстоятельств военного и политического характера тех лет. Поэтому с уверенностью говорю, что проверенным журналистам, которых нельзя было упрекнуть в предвзятости или непорядочности, генералы доверяли. Признавали за ними ту самую силу влияния на общество, называемую 4-й властью, поскольку она сочеталась с профессионализмом, чувством долга перед читателем (зрителем) и желанием донести до него точную и беспристрастную информацию.

И пусть временами давая сбой, но все же заработала информационная система, выстраданная потом и кровью, путем проб и ошибок! Мы опирались на опыт, который вырабатывался в те тяжелые годы. Используют ли этот опыт сейчас? Пожалуй. Но это тема совсем другого разговора.

Геннадий АЛЁХИН

На снимках:Командующий группировкой войск на Северном Кавказе генерал Г.Трошев и начальник пресс-центра полковник Г.Алехин;(Чечня.2000 год);Командующий 58-й Армии генерал В.Герасимов(нынешний Начальник Генерального штаба ВС РФ),военные журналисты Г.Алехин и А.Сладков,Командующий войсками СКВО генерал Г.Трошев. Владикавказ.2002 год.

 
По теме
VSH_3038.jpg - Губернатор и правительство Основная тема обсуждения — условия ведения бизнеса в текущей оперативной обстановке  «Последние три недели были тяжелыми для города Белгорода, Белгородского района, Грайворонского округа, для всех нас,
Губернатор и правительство
Бронхиальная астма у детей, "Холодовая цепь" как неотъемлемая составляющая безопасности иммунизации, особо опасные инфекции.
Детская поликлиника №3 г. Старого Оскола
День работника культуры - ЦБС Ракитянского района Сегодня состоялось мероприятие, приуроченное к празднованию Дня работника культуры.
ЦБС Ракитянского района
В музее Первой конной армии - Центр соцобслуживания населения В рамках реализации  национального проекта «Демография»  федерального проекта «Старшее поколение»  и пилотного проекта  на территории Белгородской области по созданию системы долговременного ухода,
Центр соцобслуживания населения